Мама, я приехал

Текст Владимир Панкратов

Что ж, пора начать использовать 

свой блог как свой блог. 

Это — мой дневник о пребывании в Москве. 

С самого начала.

прошел в Парк Горького не через главный вход, 

а сбоку, по набережной. Там устанавливали сцену 

и растягивали баннера для какого-то фестиваля 

бородачей, который должен был начаться через часа 

два. Я пожалел, что не попаду на него, потому что 

всегда немного завидую парням с ухоженной бородой: 

у меня она вообще не растет. Точнее, у меня есть растительность 

на лице, но самое большее, на что я способен — это колючая 

и будто ощипанная щетина, которой до бороды еще далеко. 

Да и вообще, когда проходишь мимо чего-то большого и яркого, 

всегда хочешь там задержаться. Хотя тебе это совсем не нужно.

Люди лежали на траве и на скамейках, на пуфах и лежаках. Кто-то 

просто дремал, отвернувшись лицом к земле, кто-то читал 

толстую книжку, кто-то загорал на скудном московском солнце. 

По дорожкам гоняли велосипедисты в мокрых безрукавках, 

скейтеры в широких свисающих штанах и милые девушки 

на роликах, экипированные по всем правилам: в шлемах, 

налокотниках и наколенниках. В фонтане шлепал по воде паренек 

в алкоголичке, у киоска с напитками стояла очередь 

из полуодетых модников, за целой чередой синих столов играли 

в пинг-понг студенты, одетые попроще. Все выглядело как 

на фотографиях из журнала «Афиша». Я даже подумал, что, 

может, это уже не журнал «Афиша» отражает в своих снимках 

образ современного горожанина, а сегодняшний москвич, 

«молодой» и «прогрессивный», старается выглядеть как люди 

на фотках в журнале «Афиша».

Фестивалем можно назвать все что угодно. Это и недельная 

культурная программа, проходящая одновременно в нескольких 

точках города, и двухчасовой концерт в никому неизвестном ДК. 

Фестивали в Парке горького проходят масштабно, но негромко 

(в прямом смысле этого слова) и вообще со вкусом. Поэтому это 

место не для хипстеров (как говорят те, кто ненавидит хипстеров), 

а для всех, и стариков тоже. Поэтому (!), в свою очередь, 

это место лучше любого модного местечка.

У меня был свободный час. Полчаса назад я прилетел в Москву 

и скинул вещи в камеру хранения при вокзале. Затем мы с моим 

другом должны были отправиться искать мне комнату. Но он 

задерживался на работе и обещал, что через час освободится. 

Нечасто в жизни бывают такие моменты, когда ты совсем 

свободен: делай (или не делай) что хочешь и сколько хочешь. 

Тебе никто не позвонит и не спросит про завтрашнюю работу, нет 

никаких дел, которые надо доделать, никаких просьб, которые 

надо выполнить. Вообще ничего, даже каких-либо вещей. У меня 

был такой час тогда: перед беготней по квартирам я должен был 

прослоняться по Москве ровно час. И я пошел в Парк Горького.

Сидеть без дела мне быстро надоело и я пошел к столам 

для тенниса. За одним из них играл мужчина лет сорока, 

без майки, с блестящей на солнце, покрытой седыми волосами 

спиной. Постоянного партнера у него не было, но он легко 

находил себе соперника среди тех, кто слонялся по игровой 

площадке в ожидании когда освободится какой-нибудь стол. 

Когда он снова остался один, я попросил разрешения 

с ним сыграть.

 — Часто здесь играете?

 — По выходным прихожу.

 — Ракетки ваши?

 — Да, тут, в киоске купил. — Он показал рукой куда-то назад. 

Говорил он с акцентом, поэтому как будто стеснялся открывать 

рот, отвечал коротко, не поднимая глаз от стола.

Я сам быстро вспотел от игры. Как всегда, я относился к поединку 

намного серьезнее, чем следовало бы. Мужичок с акцентом, 

промахиваясь, делал вид что расстраивается.

Какой у меня, как говорят американцы, был план? (Интересно, они 

и в жизни так выражаются?) Будучи в Ташкенте, я рассылал свое 

резюме, выполнял тестовые задания и даже звонил в разные 

московские офисы, уточняя, как там относятся к моему 

гражданству. В итоге к моменту отъезда у меня было назначено 

несколько собеседований — чтобы хоть куда-то выходить 

из дома в первые дни пребывания в Москве. Домом, кстати, пока 

тоже не пахло: его нужно было найти за выходные. Перед самым 

моим отъездом друг начал искать жилье, но при всем желании 

не смог найти кого-то кроме посредников и риэлторов. К нему 

самому я не хотел напрашиваться, как и к другим моим 

немногочисленным знакомым в Москве. Так что когда он 

наконец позвонил и назвал адрес, я безропотно отдал ракетку 

и зашагал к метро.

Риэлтор опаздывал. Пока друг разговаривал с ним по телефону, 

объясняя, где мы, у него из кармана джинсов выпали деньги. 

Какой-то укуренный подошел к купюрам, наступил на них и стал 

оглядываться по сторонам. Хорошо, я это заметил.

Мы приехали на Выхино, при упоминании которого у живущих 

в Москве начинает корчиться лицо. Это смертельный район, 

смертельная станция метро, и даже ветка метро, которая еще 

недавно здесь заканчивалась, смертельная. Потому что ветка 

самая загруженная, станция самая неудобная, а на районе живет 

больше всего нелегалов в Москве (если первые два факта — 

правда, за третье говорить не берусь).

Мы купили какую-то шаурму под линией метро (станция Выхино 

наземная), у пустыря, который образовался после сноса рынка 

прямо перед мои приездом. По всей Москве снесли несколько 

рынков, вытравливая оттуда нелегалов. Как показали новости 

через несколько месяцев, предполагаемые толпы нелегалов 

перебрались в овощебазы.

Наконец, риэлтор подъехал. К нам подошел молодой паренек 

с бегающими глазами и вертящейся шеей. Он еще раз посмотрел 

на замызганную бумажную карту Москвы в руках, показал куда-то 

рукой и сказал:

 — Нам, кажется, туда!

Продолжение следует